Книги онлайн

Глава 17. Подарок (Римский лабиринт)

Да, это величайшее доказательство существования чудес, какое только возможно в наше время.

Уильям Шекспир. «Всё хорошо, что хорошо кончается»

2007, 5 октября, Рим

Анна проснулась и, открыв глаза, оглядела незнакомый грязный потолок. Окно было плотно завешено шторами, и тусклый электрический свет исходил из левого угла комнаты, где в кресле дремал какой-то человек. Анна узнала его и позвала.

— Адриан?

Мужчина вздрогнул и поднял голову. Да, это был Адриан Фера! Он улыбнулся и встал с кресла.

— С добрым утром, Анна! — сказал он, подходя к низкому дивану, на котором лежала Анна, и опускаясь перед ним на колени. — Как ты спала?

— Прекрасно! Мне кажется, что я и до сих пор сплю… Скажи, вся эта чепуха про хранителей, и про лабиринт, и про сокровища — ведь всё это приснилось мне, не так ли?

Адриан молчал и улыбался, глядя на неё.

Анна закрыла глаза и откинула голову на подушку. Затем открыла их и огляделась кругом. Она находилась в маленькой, посеревшей от дыма комнате, в которой главное место было отведено большому старому телевизору, возвышающемуся на тумбочке, набитой всякой старой электроникой с торчащими во все стороны проводами. Кучи дисков были разбросаны по грязному серому полу.

— Адриан? Мы что, правда живы? — пошевелила она губами.

— Кажется, да, — улыбнулся Адриан счастливой улыбкой. Он ещё больше похудел, но никогда ещё Анна не видела его таким красивым.

Она дотронулась до его почти уже совсем седых волос, потом закрыла глаза и провела ладонью по лицу.

— Я всё ещё могу видеть тебя моими ладонями. Словно там, в том страшном месте. — Она сразу посерьёзнела. — Мы в безопасности? Что это за комната? Где мы?

— Мы в полной безопасности, — уверил Адриан, нежно целуя её руки. Только теперь Анна заметила, что его кисти и ладони перевязаны бинтами. — Мы в доме моего приятеля.

Она попыталась пошевелиться.

— Мои руки, — простонала она. — Мои ноги… Всё так болит… Значит, это точно был не сон.

Они не могли оторвать глаз друг от друга. То, что с ними произошло, далеко выходило за грани фантастики. Но вместе с тем они знали, что всё это было правдой.

— Ляг рядом со мной, — попросила Анна.

Адриан, уже чисто выбритый, в спортивных брюках и майке, лёг на диван рядом с Анной. Она обняла его, чтобы всем телом почувствовать, что он — не призрак. Она тёрлась щекой о его влажную от слёз щёку, вжималась в него каждой клеточкой.

— Всё хорошо, моя девочка, всё теперь хорошо, — шептал он. А она беззвучно и бесслёзно плакала и смеялась одновременно.

— Спасибо, Господи! — вырвалось у неё откуда-то из горла, а потом, как эхо, прозвучало много раз в душе. Ей даже казалось, что Адриан в этот момент тоже слышал всем телом это эхо её благодарности Богу, благодарности за жизнь.

Теперь всё как будто просветлело перед ней. Боль отступила, силы постепенно начали возвращаться. Она подала Адриану беззвучный знак, и он понял его, помог ей подняться и сесть на диване. Она ещё раз огляделась по сторонам. В углу громоздилась гора пивных бутылок, грозящих вырваться из ограничивающих их свободу коробок и раскатиться по всей комнате. На старом телевизоре, покрытом толстым слоем пыли, стояла, по всей видимости, круглая птичья клетка, накрытая сложенной в несколько раз старой грязной простынёй. В другом углу вперемешку валялись книги, видео- и аудиокассеты, диски и коробки от них. Более грязного пола она в жизни ещё не видела. Но как рада она была, что не мрак подземелья был кругом, а мир людей — пусть даже такой неряшливый. Грязно-зелёные шторы, плотно сдвинутые, не могли скрыть того, что на улице стоял прекрасный солнечный день — лучи солнца пробивались в комнату, и в них весело плясала пыль.

— Как долго я спала?

— Восемнадцать часов, — сказал Адриан, глянув на огонёк электронного циферблата. — Впрочем, мне удалось напоить тебя один раз водой, а другой раз бульоном, — добавил он.

— Спасибо тебе, Адриан. Восемнадцать часов… Я так долго ещё никогда не спала… Скажи, — осторожно спросила она. — А про папские сокровища — это мне приснилось, или…

Адриан поднялся с дивана. Вид у него был торжественный. Он подошёл к облепленному стикерами шкафу возле телевизора и многозначительно посмотрел на Анну.

— Пока ваше величество изволили почивать, я нанёс пару дружественных визитов в сокровищницу. Уверяю тебя — с куском хлеба в желудке и электрическим фонариком в руке это совсем не так страшно. Зато у нас теперь есть нечто такое, что могли видеть лишь варварские короли вестготов, освобождавшие Рим от бремени скопившихся там за сотни лет сокровищ! Вот, посмотри на некоторые образчики, — добавил он загадочно и распахнул дверцы старого шкафа.

Анна охнула от удивления. На прогнувшихся полках, грозя совсем проломить их, стояли три прозрачные пластиковые коробки — видимо, из-под разбросанных на полу дисков, до краёв заполненные драгоценными украшениями. Даже через мутный пластик было видно, как искрились и переливались разноцветные камни, а сверху они пылали ярким пламенем, дразня тусклый огонёк лампочки. Адриан не без труда поднял один из ящиков и поставил его перед Анной на пол.

— Мы теперь самые богатые люди в мире! — заключил он. — Хотя нам нелегко будет сразу воспользоваться своим богатством. А впрочем, это никогда не было легко.

— Ты сумасшедший, профессор, — проговорила Анна, качая головой. — Безумный, милый, любимый профессор Фера! Что ты собираешься делать со всем этим?

— Что мы собираемся делать, ты хотела сказать, — поправил её Адриан. — Это нам надо будет решить вместе. Но это ещё не все, — добавил он таинственно. — У меня есть ещё для нас особые подарки.

— Подожди, — перебила его Анна. — Мне вначале нужно хотя бы посмотреть на себя — я ли это вообще или кто другой? Есть в этом доме душ и туалет?

— Есть, — улыбнулся Адриан. — Правда, не люкс. Я тебя провожу.

Он помог ей подняться и провёл к туалету, который действительно оказался не люксом. Взглянув в зеркало, Анна с трудом признала себя. Она сильно похудела, но вместе с тем по-своему и похорошела. Она включила душ и заставила себя ступить в потемневший от времени и воды поддон. Напор воды был очень маленький, но Анна всё-таки умудрилась вымыться и сразу почувствовала себя лучше. Обернувшись полотенцем, она вышла к Адриану.

Увидев её, он улыбнулся, подошёл к шкафу и достал из него шкатулку — небольшой сундучок, будто вытесанный из отшлифованного чёрного камня, украшенного вкраплёнными золотыми узорами и вензелями. Адриан поставил шкатулку на кофейный столик, предварительно смахнув в сторону пепельницу и журналы. Затем осторожно открыл шкатулку и трепетно достал из неё какую-то книгу в чёрном кожаном переплёте.

— Книга? — спросила Анна недоумённо.

— Это считавшиеся потерянными слова и пророчества, написанные не кем иным, как Пьетро Анджелари дель Мурроне, Святым Папой Целестином Пятым.

Сердце Анны дрогнуло при упоминании этого имени. В её памяти ожил Винченцо. Ей почему-то сделалось тревожно.

— Его труды, — восторженно продолжал Адриан, — проливают новый неожиданный свет на понимание его эпохи и того, что происходило. Я только просмотрел эту книгу, но уже беглого взгляда достаточно, чтобы увидеть, что в центре его последнего конфликта лежит столкновение с бандой этих негодяев хранителей! Все эти богатства, — махнул он на ящики с драгоценностями, — не могут сравниться по важности и ценности с одним листочком из этой книги! И только одна ценность из всей папской сокровищницы может равняться этой, — его голос неожиданно дрогнул. — И эту ценность я приготовил для тебя!

С этими словами он подошёл к телевизору и поднял тот продолговатый круглый предмет, который Анна вначале приняла за накрытую простынёй птичью клетку. Осторожно переступая через мусор, он поднёс предмет к кофейному столику и поставил рядом со шкатулкой.

— По крайней мере, десять килограммов чистейшего золота и драгоценностей в одном предмете! Но ценность его не в этом!

— Что это? — прошептала Анна. Ей казалось, что она уже где-то видела эту вещь — во сне, что ли? Или же эта вещь видела её? Анне стало страшно.

— Это — подарок, — сказал Адриан.

Адриан собрался поднимать старую простыню.

— Не надо! — остановила его Анна. — Я боюсь!

— Глупенькая, не бойся, она не кусается, — Адриан откинул простыню.

Анна вздрогнула, пронзённая блистанием холодного взгляда — точно такого, что мерещился ей не то в сокровищнице, не то во сне. Взгляд этот кидал на неё алмаз величиной с большое куриное яйцо. Казалось, это был огромный глаз, возвышающийся над золотым трёхступенчатым коническим миниатюрным зданием, богато усеянным огромными, кроваво-красными рубинами. Таинственные слова VICARIVS FILII DEI тремя сужающимися, сходящими сверху вниз ступенями венчали собой каждый этаж этой миниатюрной золотой башни.

— Это — triregnum, папская тиара, то есть корона, — объяснил Адриан, видя её недоумение и даже страх. — Но это больше чем корона. Это ещё и утверждение — тройная тиара, знаменующая собой утверждение пап, что они обладают полнотой во всех трёх сферах человеческого обитания — в аду, на земле и в раю. Эта тиара выражает полноту власти, Анна.

— Но зачем она мне? — покачала головой Анна. — Я не хочу абсолютной власти. Я вообще никакой власти не хочу. Хочу жить тихо где-то, чтобы меня никто не видел и не трогал…

— Так всё и будет, — заверил её Адриан. — К этому всё и идёт. А тиару я тебе потому и даю, что знаю: ты не желаешь власти. Но есть люди, готовые отдать всё, чтобы заполучить эту тиару.

— А что значат слова VICARIVS FILII DEI? — поинтересовалась Анна. — VICARIVS — это ведь vicarius? Наместник Сына Божия? Но почему V, а не U?

— В древней латыни заглавную U писали как V. Да, викарий, наместник, заместитель. Vicarius Filii Dei является древним титулом папства, используемым в составленном им самим документе. На протяжении Средних веков всякий, кто осмелился бы усомниться в том, насколько этот титул действительно пристал папству и папам, предавался смерти. Тиара с этим титулом считалась пропавшей — возможно, переплавленной во время вторжения в Рим наполеоновского генерала Бертье. Тогда Бертье действительно отдал солдатам приказ переплавить на золото и серебро все папские тиары — он, протестант, считал их существование богохульством. Уцелела только одна, да ещё — вот эта, самая важная! Я всегда считал, что Браски — Пий VI — не позволил бы Наполеону добраться до этой тиары, если она когда-либо существовала. И я оказался прав! А потом стали говорить, что этой тиары вообще никогда не существовало. Ну и скандал разразился бы, появись она снова!

— А что будет, если она появится? — поинтересовалась Анна. Она всё ещё лелеяла мечту избавиться от тяжёлой ноши этой тиары.

— Она вновь исчезнет, — с уверенностью заявил Адриан. — Но за ней потянется кровавый след. И потянется он на самый верх власти.

Анна внимательно посмотрела на тиару. Ей снова показалось, что венчающий её алмаз следит за ней.

— А что это за камень? — спросила она.

— Это — знаменитое Око Осириса. В древние времена верховные жрецы Осириса, а потом Митры, венчали этим камнем свои короны.

Анна осторожно дотронулась до тиары. На ощупь она была такая же холодная, как и для глаз. Она попробовала приподнять тиару — та оказалась действительно очень тяжёлой! Внезапно её пальцы ощутили какое-то странное, но знакомое сопротивление, напомнившее Анне о тугой клавиатуре её первого «Коммодора». Она поставила тиару обратно на столик и стала её внимательно ощупывать. Да, её подозрения оправдались — латинские буквы, составляющие слова VICARIVS FILII DEI, при надавливании подавались немного внутрь.

— Клавиши! — воскликнула Анна.

— О чём ты? — не понял Адриан.

— Эти буквы можно нажимать, как клавиши!

Адриан наклонился над тиарой и внимательно исследовал слегка выпуклые буквы. Анна была права: при надавливании они немного проваливались внутрь, а затем сразу же возвращались на место.

Тем временем Анна огляделась по сторонам и подняла с пола дисконтный купон на пиццу, а потом дотянулась до лежащей на столе ручки. Она написала на купоне три слова — VICARIVS FILII DEI — а под каждой буквой поставила её численное значение. У неё получилось:

V I C A R I V S F I L I I D E I

5 1 100 0 0 1 5 0 0 1 50 1 1 500 0 1

— Шестьсот шестьдесят шесть, — воскликнула она, подсчитав сумму всех чисел. — Число зверя!

— Древнее число вавилонского первосвященника, — удивлённо сказал Адриан.

Анна стала нажимать последовательно, одну за другой, все буквы-клавиши, имеющие числовое значение. Когда она нажала последнюю букву, то услышала, почувствовала скорее, едва ощутимый щелчок.

— Ты слышал это? — возбуждённо спросила она.

Адриан подвинулся ближе. Ему тоже показалось, что внутри тиары как будто что-то хрустнуло.

— Что это значит? — спросила она.

— Понятия не имею, — честно признался Адриан.

Анна повторила операцию с нажиманием цифр, и вновь они услышали щелчок.

— У нас ещё будет время подумать над этой загадкой, — заключил Адриан, почёсывая затылок. — Я предлагаю вначале подкрепиться и осмотреться.

Анна согласилась с ним, тем более что тиара вызывала чувство страха. Адриан тотчас поднялся, протянул Анне бутылку простой воды и, пока она с жадностью пила, принёс коробку с ещё тёплой пиццей.

— Только много не ешь, — предупредил он. — А то желудку повредишь.

Анна только сейчас поняла, как сильно она проголодалась! Всё-таки сон подействовал на неё очень благотворно. Но больше одного куска она есть не стала.

— Как я сюда попала?

— Когда мы выползли на воздух, ты потеряла сознание или сладко заснула. На твоём лице было такое умиротворённое, радостное, доверчивое выражение… Я отнёс тебя назад, в мою пещеру, уложил на пол, а сам помчался прямиком сюда, к другу Тони. У него когда-то оставалась женская одежда, и я очень надеялся, что он её не выкинул, хотя бы из-за присущей ему лености. — Адриан помедлил немного. — Потом у нас состоялся серьёзный разговор, и мне, думаю, удалось убедить его, что я не убивал ни Роберту, ни Ларису…

— А кто такая Лариса?

— Лариса… Я расскажу тебе позднее, — замялся Адриан. — Но её одежда тебе прекрасно подошла, хотя ты и выглядела, извини меня, как пьяная проститутка. Зато когда я вытащил тебя на улицу, никого это зрелище особо не удивило. Даже таксиста, которого я попросил остановиться за квартал отсюда. Я тоже притворялся пьяным, и всю дорогу таксист развлекал меня всякими непристойными шутками.

Анна удивлённо посмотрела на него.

— И как же тебе удалось убедить этого… Тони в своей невиновности?

— Я сказал ему, что теперь знаю, кто делает это, — тихо ответил Адриан.

— Ты рассказал ему про хранителей? — воскликнула Анна.

— Нет. Я поведал ему о сумасшедшей секте религиозных фанатиков.

— И что ты ему ещё сказал?

— Что мне нужно пожить у него — вместе с тобой. Я дал ему денег и отправил в гостиницу. Он любит жить в гостиницах — для него это как поездка в отпуск.

Анна подумала, что всякий живущий в такой комнате, пожалуй, хотел бы пожить в хорошем отеле.

— Я решил, что нам лучше сейчас нигде не показываться, — добавил Адриан значительно. — Тем более что у нас нет никаких документов. Пока нет.

— Адриан, лучше сразу скажи мне, что ты задумал, — слабо улыбнулась Анна.

— За годы своей жизни на дне, — ответил Адриан, — я встретил всяких людей, в том числе и тех, кто занимается изготовлением фальшивых документов. Это мастера своего дела! Как только наши документы будут готовы, мы улетим из Рима — улетим куда-нибудь на острова. А потом купим остров и заживём счастливо-пресчастливо!

— План весёлый. Но, думаю, нам надо быть очень осторожными. Ведь мы теперь либо в розыске, либо — мертвы. Ни тем, ни другим разгуливать по улицам и покупать острова не полагается. Кстати, — вспомнила она что-то. — А откуда ты взял деньги? Ты ведь сказал, что дал своему другу денег…

— Я продал пару золотых монет торговцам у вокзала. Сказал им, что это остатки моей семейной коллекции. Выглядел я при этом весьма убедительно — эдакий разорившийся, разгулящий отпрыск старого рода. Обычное для скупщиков дело. Впрочем, им и дела-то никакого до нас нет.

— Надо быть осторожнее, — покачала головой Анна. — Эти люди могут сотрудничать с полицией.

— Ты как будто боишься чего-то? — удивился Адриан.

Анна ничего не сказала. Но на самом деле ей действительно было страшно. Ей казалось, будто за ними кто-то издалека наблюдает. Наверное, это было оттого, что всё это время на них холодно и пронзительно глядел алмаз — Око Осириса.

— Накрой её, — попросила она, кивнув на тиару. — Мне как-то неуютно в присутствии этого зловещего Ока.

Адриан не стал спорить и накинул поверх тиары простыню. В комнате стало как будто спокойнее. И в этой воцарившейся тишине Адриан услышал скрип ступенек. Кто-то поднимался к ним на этаж. Он быстро схватил стоящие на полу ящики, засунул их назад в шкаф и закрыл дверцы. В тот самый момент в дверь их маленькой комнаты постучали.

You Might Also Like

No Comments

    Leave a Reply

    Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.